Иркутск
Добавлено: 22 ноя 2009, 13:46
Иркутская община
(По материалам книги В.С.Войтинского и А.Я.Горнштейна «Евреи в Иркутске», 1915).
Содержание
1. Город Иркутск: справка
2. Евреи в Иркутске, численность по годам
3. Портрет сибирского еврея
4. Досинагогальный период иркутской общины. Я.С.Домбровский
5. Община от постройки синагоги до революции
6. Послереволюционный период общины до закрытия синагоги
7. Возобновление общинной деятельности
8. Еврейская община сегодня
9. Литература
Иркутск – центр Иркутской области. Расположен в 5042 км к востоку от Москвы. В городе находится важный железнодорожный узел, узел автодорог, аэропорт. По численности населения Иркутск является одним из самых крупных городов на востоке России, на 2009 г. население Иркутска составляет ок.580 тыс. человек. Национальный состав г. Иркутска: русские – 90,2%, украинцы – 2,7%, буряты - 1,3%, татары - 1,3%, белорусы - 0,6%, немцы - 0,4%, евреи - 0,3%, прочие - 2,7%. В городе проживает около 2 тысяч евреев.
Иркутск, как острог, известен с 1661, как город, был основан в 1686 г., в 1764-1926 являлся центром Иркутской губернии. Был центром торговли с Китаем. Иркутск и его окрестности были местом ссылки декабристов. В 1840-х гг. город становится центром золотодобывающей промышленности. В 1898 г. через Иркутск была проложена Транссибирская магистраль, соединившая его с центральными областями России.
Иркутск является крупным экономическим, культурным и научным центром Восточной Сибири. В городе находится Иркутский научный центр Сибирского отделения РАН, университет и около десятка различных вузов. В Иркутске работают 4-е театра, цирк, два музея, есть архитектурные памятники. На окраине города находится курорт Ангара.
Евреи в Иркутске, численность по годам
В России еще со времен Николая I существовал официальный запрет на выезд евреев за определенную территорию (так называемая "Черта"). Сибирь принадлежала к "запретным" на въезд евреев зонам. Тем не менее, численность иудеев в Сибири все время росла.
Численность евреев в Иркутске по годам
1. Год. 2. Все население Иркутска. 3. Евреи Иркутской губернии (области). 4. Евреи Иркутска. 5. Процент евреев среди всего населения Иркутска
1860 19869 - 242 1,70
1863 27989 871 283 1,01
1870 31846 - 399 1,30
1873 31873 - 561 1,76
1875 31505 - 1008 3,10
1879 38000 2878 1401 2,89
1883 44360 - 1400 3,16
1889 47403 - 1320 2,80
1893 46000 - 3500 7,60
1897 51473 7480 3609 7,01
1905 - - 4836 6,10
1909 108060 - 6169 5,70
1910 - - 5072 6,70
1923 99000 9083 7896 8,90
1926 - - 7164 7,30
1939 250000 - 7100 2,84
1959 366000 10313 - -
1970 451000 8029 5243 1,16
1979 550000 6645 4462 0,81
1989 622000 4796 - -
2005 583000 - - -
2008 575800 - - -
2009 579268 - Ок.2000 0,34
Авторы фундаментального исследования «Евреи в Иркутске» Войтинский и Горнштейн утверждали, что первые евреи появились в Сибири еще в XVII веке, когда еще не существовало ограничительных законов. Они могли быть в составе казацких отрядов и «вольных ватаг», в числе свободных торговых людей, искавших удачу в «новых землях». Это были единицы, затерянные среди иноверного населения. «До второй половины 18 века нигде от Урала до Великого океана не наметилось даже в зачаточной форме еврейской общинной жизни. В то время, по-видимому, не было в Сибири ни еврейских школ, ни молитвенных домов, ни отдельных еврейских кладбищ» (В. и Г., с.43). Это был начальный период колонизации Сибири, государство было заинтересовано в возможно быстром заселении вновь приобретенных территорий, поэтому переселенцы рассеивались незначительными кучками по огромным пространствам сразу. По мере пополнения населения, увеличивалось и количество евреев. Наметилось стягивание евреев в определенные населенные пункты: вновь прибывавшие в край евреи старались селиться там, где уже были еврейские семейства. В целом ряде местностей Сибири стали самопроизвольно складываться еврейские общины.
Существовавшие законы запрещали лицам еврейской национальности проживать в «Черте» в сельской местности, потому, волей-неволей, они вынуждены были жить в городах. Чиновники в Сибири старались не допускать большой скученности евреев в одном населенном пункте, а потому приписаны иудеи были маленькими группами по обширной территории Сибири, а вот селились они только поближе друг к другу, нарушая установленные законы. Сибирь они называли "краем меда и молока", так как здесь были отличные перспективы для торговли и предпринимательства, а также почти не чувствовались антисемитские настроения. Евреи всеми путями пытались попасть в Сибирь, используя фиктивные справки, дипломы, даже принимая православие и совершая преступления, за которые их ссылали в Сибирь.
С середины 18 века – еврейское население пополняется за счет ссыльных, в это время появляются колонии в Зиме, Тельме, Кимельтее, Кутулике, Куйтуне. Кроме этих мест в конце 18 – начале 19 в. евреи жили также в Оекской волости (там существовало еврейское кладбище), в Кутулике Балаганского уезда, в Илге Иркутского уезда, в Куйтуне Нижнеудинского уезда, в Зуе в 23 верст от Иркутска, в Бажее около Бельской (сохранилось еврейское кладбище), в селах Знаменском и Нижеслободском, в городе Нижнеудинске. Эти-то ссыльные иудеи затем и попали в Иркутск.
В книге «Евреи в Иркутске» называется имя родоначальника иркутской общины – это некто Ферштер, прибывший в Иркутск с семьей и «покормежным паспортом» в 1818 году. «Израиль Ферштер с семьей принял участие в создании первой общинной ячейки в городе. Ферштер является старейшим по времени прибытия в Иркутск. В этом смысле правильно считать его «первым евреем» в Иркутске».
В 1827 семья Давыдовых получила право в течение 3 лет заниматься винокурением на местных винокуренных заводах (с них была взята подписка не склонять никого в иудейскую веру).
Вслед за «первым евреем» в городе появились Герш Симхович Ерманович, Янкель Эппельройт, Пинхас Элькин, Урья Мошкович, Лев Файвушев Флеев и др. Они составили первую «ячейку», но обычно миньян не собирался, поэтому приходилось приглашать на моления единоверцев из местного батальона военных кантонистов.
К концу 50-х годов число евреев в Иркутске заметно возросло, вышли из казарм евреи-кантонисты, а в 60-х годах получили право повсеместного жительства евреи, отбывшие военную службу по рекрутскому уставу. Многие из них переселились в Иркутск и оказались родоначальниками целого ряда крепких и плодовитых еврейских семейств. Стягивались в город и евреи-ссыльные. Автор «Хроники», прибыв в город в 1858 г., застал здесь семейства Моисея Ильича Илермана, Якова Осиповича Маркевича, Цалка Зелека Галперова, Соломона Абрамовича Галперова, Моисея Галперова, Лейба Ферштера, Киво. Иркутск сделался своего рода религиозным центром для евреев, живущих во всех окрестных селах, деревнях и городах.
В дальнейшем еврейская община Иркутска пополнялась преимущественно за счет ссыльных и каторжан, а также переселенцев, отставных николаевский солдат, участников русско-японской войны 1904-05 гг., во время 1-й мировой войны – за счет беженцев. Основу диаспоры составляли также евреи, получившие право на повсеместное проживание в пределах российской империи - купцы первой гильдии, мастера, ремесленники, евреи, имеющие высшее образование и ученые степени т.п.
К 1860 г. количество евреев в Иркутске увеличилось до 300 человек, и они составили около 1% от всего населения города. В это время в других городах Иркутской губернии жило всего 50 евреев, а в селах и деревнях 538, общее же число евреев по губернии было в 1863 году – 871 человек.
В 70-х годах число евреев в Иркутске быстро возрастает. По данным специальной еврейской переписи 1875 года в городе оказалось 201 еврейское семейство и, кроме того, 61 человек одиноких людей (прислуга, подмастерья, приказчики), а всего 542 мужчины и 457 женщин, или 999 человек.
В 1877 г. в Иркутске насчитывалось 55 семейств постоянной оседлости (20 купцов и 32 мещанина) и 148 семейств не местной оседлости. В собственности евреев было 55 домов.
В 1880-х - численность еврейской диаспоры в Иркутске составляла более тысячи человек. В среде иркутского купечества было 84 еврея, им принадлежало 128 доходных домов. К наиболее богатым и уважаемым предпринимателям можно отнести семьи Лейбовичей, Файнбергов, Юцисов, Цукасовых.Иркутский летописец Н.С. Романов отразил в своих записях следующее: "На 1 января (1882 г.) в Иркутске состояло недвижимых имуществ, принадлежащих лицам еврейского вероисповедания, по 1-й части (имеются в виду участки, на которые был поделен город для предупреждения пожаров) - 16, по 2-й - 41, по 3-й - 56, всего 113; из них 15-ю имуществами владеют евреи, принявшие православие".
В начале 20 века евреи составляли уже 10% населения Иркутска. Еврейская община в Иркутске была второй по численности конфессиальной и третьей этнической группой населения города.
В 1909 году в 100-тысячном Иркутске евреев было 6169 человек (порядка 6% населения города). Но это – официальная статистика, в действительности их было значительно больше. Периодически в Иркутской губернии производили переписи населения, в результате которых выселялись целые семейства евреев с их привычного места жительства. Приходилось или не попадаться на глаза властям, или по несколько раз в год менять квартиры. Приступы антисемитизма накатывали на иркутских чиновников в периоды общественных волнений. В начале 20 века было совершено несколько депортаций евреев из Иркутска, так как они считались инициаторами общественных беспорядков и пропагандистами революционных настроений.
В 1912 г. евреям принадлежало в городе 220 недвижимых имуществ. Евреи, преимущественно, владели домами в центре города – это были дорогие каменные дома, а не деревянные постройки. Евреям принадлежало 17% домов стоимостью свыше 100 тыс.руб., т.е. наиболее ценных и крупных зданий в городе. Часть евреев владела несколькими домами, и использовала их, как доходные дома. В основной массе евреи проживали в районе Саломатовской (теперь - К. Либкнехта) улицы. Рядом с синагогой, располагались, преимущественно, усадьбы евреев.
В 1926 г. в Иркутском округе жили 9083 еврея. После этого года количество евреев и их доля в общем числе жителей города неуклонно снижались. Иркутск перестал быть местом, притягательным для жизни евреев. Из истории нашей семьи, родственников и знакомых, известно, что многие переселялись в западные районы России, особенно в Москву и Ленинград.
С разрешением выезда евреев в Израиль в 1990-2000-е годы из Иркутска выехали: в 1996 г. - 186 человек, в 1997 г. — 481, в 1998 г. — 451, в 1999 г. — 1748, в 2000 г. — 905, в 2001 г. — 607, в 2002 г. — 409, в 2003 г. — 282 человека. В настоящее время в Иркутске проживает около 2000 евреев.
Портрет сибирского еврея
Из кого же в те времена – в середине XIX и начале XX века – формировалась одна из самых крупных еврейских общин в Сибири?
Основная масса диаспоры составилась в основном из ссыльных и каторжных. На втором месте стоят потомки николаевских солдат и кантонистов, т.е. людей, прибывших в Сибирь тоже не по доброй воле. Незначительное меньшинство составляют евреи, добровольно пришедшие в Сибирь, получившие право на повсеместное проживание в пределах Российской империи. Это были и купцы, и ремесленники, и люди с высшим образованием и учеными степенями и т.п., а также николаевские солдаты. Все это сформировалось в совершенно особый тип еврейского сообщества, известный как "Сибирские евреи".
Итак, предки большей части иркутских евреев пришли в Сибирь не по своей воле. Первоначальным местом водворения всех или почти всех их были деревни и села (а не города). В дальнейшем место жительства их менялось, из деревень и сел они перебирались в города. Как природные горожане, не приспособленные к условиям деревенской жизни, евреи стремились вернуться в привычную для них городскую обстановку. Дети ссыльных евреев оказывались крестьянами и мещанами. Внуки записывались в купцы. А наиболее энергичные и предприимчивые из ссыльных выходили в купцы уже в первом поколении.
Если первоначально иркутяне занимались преимущественно мелкой торговлей и ремеслами, то на рубеже XIX и XX веков самая крупная община Восточной Сибири стала торгово-предпринимательской, значительно выросло число служащих, интеллигенции, высококлассных специалистов и лиц творческих профессий. Уже перепись 1897 г. обнаружила среди евреев Иркутской губернии довольно высокий % грамотности – 41% среди мужчин и 26% среди женщин, тогда как среди всего населения грамотных мужчин было 19%, а женщин 6%. В 1913 году евреи составляли до 40% дипломированных иркутских медиков!
Основным занятием иркутской колонии стала торговля во всех ее видах и проявлениях. Евреи, составляя менее десятой части населения города, играли гораздо более заметную роль в основной отрасли региональной экономики. В 19 - начале 20 вв. евреи занимались финансовой и торговой деятельностью, добычей золота и других ископаемых, а также ремеслами. В 1913 г. в Иркутске было всего 148 купцов: 1-й гильдии - 22 и 2-й гильдии -126, среди них евреев было 84 человека – соответственно, 17 и 67.
Евреи много сделали для развития золотодобычи в Сибири. Евреи получили свободный доступ в сибирскую золотопромышленность лишь в 1870. К середине 70-х среди золотопромышленников появились евреи – Хейсин, Лейбовичи, Домбровские, Патушинские, Мильштейн, Вульфович, Кальманович, Шепелевич, Фризер, Риф, Новомейские и др. После запрета 1893 г. евреям заниматься золотодобычей вне мест их постоянной приписки, они вновь переключились на торговлю с приисками. Особо необходимо отметить деятельность петербуржца барона Г.О.Гинзбурга, создавшего Ленское золотопромышленное Товарищество (Лензолото), которое сосредоточило в своих руках большую часть добычи золота в Приленском крае. Он привлек крупные капиталы, в том числе деньги иностранных евреев.
Евреи составляли основной костяк иркутского купечества. Их численность среди иркутского купечества в разные годы варьировала от 19% до 64%, а среди наиболее богатых предпринимателей, купцов первой гильдии, доходила до 81%. Они составляли до 50% гильдейского купечества, контролировали четверть торгового оборота, владели 16% городской недвижимости.
Среди наиболее видных еврейских предпринимателей были Я.С.Домбровский, Р.С. и С.С. Кальмееры, Л.О. и Л.С. Лейбовичи, Я.Г., Л.Г. и Б.Г. Патушинские, И.М. Файнберг, Я.Д. Фризер и др.. Евреи активно участвовали в деятельности различных благотворительных и культурно-просветительских обществ, сотрудничали с Восточно-Сибирским отделением Русского географического общества.
Еврейскому купечеству принадлежала большая часть магазинов и усадьб города, составляющих сейчас архитектурную гордость Иркутска. Вот только несколько достопримечательностей: дом известного купца Д. М. Кузнеца, благотворителя, мецената, образованнейшего человека, дом Файнберга, сейчас в нем располагается отдел редких книг библиотеки им. И. И. Молчанова-Сибирского, торговые магазины по улице Большой (ныне - Карла Маркса), принадлежавшие известному меценату и благотворителю С. Кальмеееру (здание магазина "Елена", швейной фабрики "Вид"), здание магазина "Сапожок", принадлежавшее Марии Цукасовой", здание Иркутской типографии и многие другие постройки.
Кроме торговли, евреи играли заметную роль в промышленности Иркутска и губернии. Им принадлежало почти все мыловаренное производство города, первым мыловаром был еврей Ливенберг. Первый дрожжевой завод и первое производство минеральных вод в Иркутске были открыты Перцелем. Евреям принадлежали три четверти краскотерочных заводов Иркутска. Было много евреев ремесленников: портных, башмачников, слесарей, ювелиров, часовщиков, шапочников, чулочников и т.д., а с появлением фотографии, большинство иркутских фотографов были евреями.
Сибирь внесла свои коррективы в психологию и внешность еврея. Экономическая специализация сибирских евреев, их торговля, посредническая деятельность, постоянные контакты с нееврейским населением, удаленность от черты оседлости, способствовали их национальному обезличиванию. "Еврей перестал быть набожным, редко ходил в молельню, торговал по субботам и праздникам, постов не соблюдал, он гостеприимен, охотно жертвовал на богоугодные заведения". С.Максимов пишет: «Евреи в Сибири одеваются по-русски… Старики говорят по-польски и по-русски; поколение, народившееся в Сибири, не знает польского и довольно сильно в русском. Третье поколение забывает и еврейский язык и даже дома говорит по-русски…. Обычаями отцовской веры охотно пренебрегают». Сибирские евреи носили в основном русские фамилии, и нисколько не отличались по костюму от русского населения. При всем этом, однако, сибирский еврей упорно добивался, чтобы "его мальчик знал, что-нибудь по-еврейски", крепко держался общинной солидарности. Религия уже не определяет всю их жизнь, как это было в черте оседлости, но значительная часть евреев видела в иудаизме, синагоге и общине единственную гарантию сохранения своей культуры и национальной самобытности.
Отличительной чертой еврея-сибиряка являлось чувство человеческого достоинства, отсутствие высокомерия, открытость, достойное осознание своей принадлежности к еврейской нации. Не последнюю роль в этом, по-видимому, сыграл довольно долгий период приобщения евреев к производительному земледельческому труду, а также особый характер сибирских промыслов. С христианским населением у евреев сложились добрые отношения, однако, смешанные браки и переход в христианство были весьма редки.
Среди иркутских евреев отмечается высокая степень образованности, по данным переписи 1897 процент грамотных среди евреев значительно превышает средние показатели. Дети иркутских евреев посещали не только частные еврейские училища и школы, но и составляли большой процент в общегородских учебных заведениях. Так, в 1910 среди учеников Иркутской гимназии – 7,3% евреев, в Иркутском коммерческом училище – 37,4%, в частных женских гимназиях – 19,5%. Высокий уровень образованности привел к росту численности еврейской интеллигенции – врачей, музыкантов, юристов.
Таким образом, костяк Иркутского еврейского общества составили люди образованные, предприниматели, вольнодумцы и профессионалы в своем деле. Можно сказать, что в Сибирь, в частности, в Иркутск стекался цвет еврейского общества тогдашней России.
Сформировался совершенно особый тип еврейского общества, так называемый "Сибирский еврей". Эти люди уже не отождествляли себя только с иудеями средней полосы России, они гордо говорили: "Мы не рассейские, не навозные (завезенные). Мы - сибиряки". Здесь они чувствовали себя свободнее и полноправно общались с представителями других национальностей. И вместе с тем свято хранили обычаи своей веры.
Представление о подобном своеобразии окончательно сложилось в начале XX в. Ю. Островский посвятил этой проблеме специальную монографию "Сибирские евреи", где в частности говорится: "С течением времени и под влиянием местных условий образовалась в Сибири своеобразная группа евреев, с совершенно иным складом жизни, создался особый тип евреев - сибирских евреев. Такая незначительная группа евреев, разбросанная по обширной территории, среди многомиллионного русского и инородческого населения, не могла, конечно, не поддаться влиянию окружающей среды, и, естественно, она переняла у нее немало местных обычаев и нравов. Этой внешней ассимиляции способствовала также отдаленность означенных групп от своих единоверцев в Европейской России и невозможность вследствие действующих ограничительных законов получать от них культурные силы, хотя бы в виде учителей и раввинов. Но, теряя постепенно свои прежние черты, евреи в Сибири все же строго придерживаются религиозных традиций и верований своих отцов".
Досинагогальный период общины. Я.С. Домбровский
История создания иркутской религиозной общины довольно подробно рассматривается В.С. Войтинским и А.Я. Горнштейном. Еврейская община в Иркутске сформировалась в 1860-80-х гг. и самым тесным образом связана с именем купца Якова Савельевича Домбровского, которому в 1859 г. было разрешено поселиться в Иркутске.
«Вскоре по приезде в Иркутск, куда он прибыл не только со своим семейством, но и со своим резакой, Евсеем Иосифовичем Рябкиным, Домбровский нанял дом специально под молельню. А так как постоянной молельни тогда в Иркутске не было, то все стали собираться к Домбровскому для молений, тем более, что, благодаря увеличивающемуся еврейскому населению, «миньён» составлялся легко. Вскоре для молений стали собираться и по нескольку десятков» (с. 206-207). «Видимо, в период 60-х годов евреи пользовались только молельным домом Домбровского, упоминаний о других домах не обнаружено» (Гаращенко, 1992). Но часто богослужения проходили также в собственном доме Я.С., что вызывало нарекания со стороны властей, и вскоре они были запрещены распоряжением генерал-губернатора.
Яков Савельевич не только нашел молельный дом, но и обеспечил помещение под богадельню для немощных стариков и больных, купил дом по ул. 1-й Солдатской для еврейского училища «Талмуд Тора», где начал нелегально обучать детей Торе. Это все продолжалось на протяжении более 20 лет, до постройки официальной синагоги в 1881.
Справка. Резник Евсей Рябкин прослужил в общине 30 лет.
В середине 19 в. еврейское население Иркутска едва составляло 1% от общего числа жителей города (в 1863 г из 27989 жителей – 283 еврея), их социальный статус был низким. У истоков общины были собиравшиеся с 30-х гг. XIX в. так называемые "солдатские миньяны" из николаевских солдат и кантонистов, составлявших некоторое время большинство в еврейском населении города. Появление же в их среде человека зажиточного, несравнимо лучше образованного и влиятельного, не могло не выдвинуть Якова Савельевича на первый план, поставить во главе складывающейся в этот период иркутской еврейской общины.
«Нужно отметить, что Иркутская еврейская община почти с самого начала ее зарождения была неоднородна по своему социальному составу, она делилась на две враждующие между собой группы: - «солдатскую, состоящую из малоимущих потомков солдат из евреев, и «купеческо-мещанскую» (Гаращенко, 1992).
Хорошо известно, насколько велико было влияние Якова Савельевича на иркутских евреев, значительна его роль в создании и оформлении еврейской общины в Иркутске. «Это первый по-настоящему богатый иркутский еврей – и первый, кто вошел в городскую элиту» (Владимир Рабинович). «Он был образованным человеком, хорошо знал обряды, толковал Тору и разбирался в Талмуде» (Владимир Рабинович).
«Иркутские евреи встретили Домбровского с распростертыми объятиями и окружили его большим почетом и уважением. Авторитет человека, знающего основательно все обряды еврейской религии и их смысл, основательно знакомого с еврейским вероучением, как мы сказали, не мог не стоять весьма высоко среди тогдашних иркутских евреев сплошь религиозных и в то же время искренне сознающих себя «амей-гоорацим» (невеждами). А Я.С. соединил в себе с этими знаниями авторитет человека, «который все может» (с. 206).
Я.С.Домбровский был сторонником глубокого изучения духовных сочинений, в первую очередь, Торы и Талмуда, а не приверженцем веры через молитвы и строгое соблюдение обрядности, чего придерживались хасиды. Фанатичная приверженность к обрядности приводила к бессмысленным жертвам. Например, еврейки во время омовения водой должны были использовать только свежую проточную воду, и нагревать ее не позволялось. В итоге подобные ритуальные процедуры приводили к болезням, а случалось – и к смерти. «Домбровский, оставаясь сам безусловно религиозным и верующим человеком, вел борьбу с такого рода фанатизмом. Он же не только боролся, но и настаивал на отмене бритья головы у девушек, выходящих замуж» (с. 211).
«Увеличивающееся еврейское население нуждалось и во внешней урегулированности своей жизни. Евреями, окончившими каторгу или приписавшимися куда-либо на поселение, власти переставали интересоваться. Это объяснялось не «легкомыслием» тогдашней сибирской администрации, а тем обстоятельством, что евреи еще не успели к началу 60-х годов, придти в соприкосновение с различными сторонами тогдашней общественности: они еще не учились и не записывались в купцы. А когда со времени приезда Домбровского население не только увеличилось, но быстро и энергично было вовлечено в водоворот экономической жизни, явилась потребность и в особой регистрации. И Я.С. Домбровский впервые, по собственной инициативе, стал вести книги о рождающихся, бракосочетающихся и умирающих.
Копии с записей в его книгах заменяли евреям метрические свидетельства. Кто знает, какой больной вопрос и по сию пору у евреев эта регистрация рождения и смерти, тот поймет, какую неоценимую услугу оказал этим Я.С. своим единоверцам. И теперь еще в Иркутске много таких евреев, которые по метрическим свидетельствам, выданным Домбровским, учились, вступали в брак…» (с. 207).
В течение почти 20 лет Домбровский возглавлял иркутскую еврейскую общину, вел по собственной инициативе метрические книги евреев Иркутска. Однако его взаимоотношения с общиной складывались далеко неоднозначно.
«Все, казалось, сулило, что молодая еврейская община организуется, укрепится, заживет своей жизнью, удовлетворяя посильно свои нужды. Но случилось иное. Не успевшая еще окончательно сорганизоваться община раскололась на два враждебных лагеря. На одной стороне стали все «вольные», т.е. не побывавшие в казармах, с Я.С.Домбровским во главе, а на другой — еврейские «служилые люди», т.е. бывшие кантонисты и николаевские солдаты. Вражда была долгая, упорная и даже… с кровопролитием. Один был в Иркутске человек, который мог бы своим авторитетом предупредить эту рознь, это Я.С.Домбровский. Но на деле он оказался источником распри. Он совершенно не способен был подняться до понимания психологии своих общинников - солдат и кантонистов. Он предстал перед ними не только, как просвещеннейший и авторитетнейший, но и как кагальный староста со всеми его неприятными замашками властвующего, третирующего их как невежд, недостойных восточной стены храма…» (с. 207-208). Его требования безусловного подчинения вызвали недовольство иркутских евреев, и, прежде всего, солдат, которые отделились от общины и образовали собственную общину. Даже самые лучшие реформы, которые он проводил в общине, благодаря его способам действия и форме, в которую эти реформы облекались, встречали противодействие. Горячие общинники, евреи-солдаты не могли мириться с тем, что их постоянно оттирают на задний план. Они добивались сначала только равных прав в общине, а когда им беспрерывно указывали, что они невежды, «гаамей гоорацим», они сами заняли положение нападающей стороны, ибо они в действительности и на себя смотрели, как на привилегированных членов общины, имеющих особые заслуги перед общиной и перед еврейством» (с.213-214).
К концу 70-х годов Я.С. Домбровский, этот видимый для одной стороны виновник конфликта, уже значительно состарился и сходил со сцены. Он оставался еще львом иркутского еврейского общества, но старым и умирающим львом.
(По материалам книги В.С.Войтинского и А.Я.Горнштейна «Евреи в Иркутске», 1915).
Содержание
1. Город Иркутск: справка
2. Евреи в Иркутске, численность по годам
3. Портрет сибирского еврея
4. Досинагогальный период иркутской общины. Я.С.Домбровский
5. Община от постройки синагоги до революции
6. Послереволюционный период общины до закрытия синагоги
7. Возобновление общинной деятельности
8. Еврейская община сегодня
9. Литература
Иркутск – центр Иркутской области. Расположен в 5042 км к востоку от Москвы. В городе находится важный железнодорожный узел, узел автодорог, аэропорт. По численности населения Иркутск является одним из самых крупных городов на востоке России, на 2009 г. население Иркутска составляет ок.580 тыс. человек. Национальный состав г. Иркутска: русские – 90,2%, украинцы – 2,7%, буряты - 1,3%, татары - 1,3%, белорусы - 0,6%, немцы - 0,4%, евреи - 0,3%, прочие - 2,7%. В городе проживает около 2 тысяч евреев.
Иркутск, как острог, известен с 1661, как город, был основан в 1686 г., в 1764-1926 являлся центром Иркутской губернии. Был центром торговли с Китаем. Иркутск и его окрестности были местом ссылки декабристов. В 1840-х гг. город становится центром золотодобывающей промышленности. В 1898 г. через Иркутск была проложена Транссибирская магистраль, соединившая его с центральными областями России.
Иркутск является крупным экономическим, культурным и научным центром Восточной Сибири. В городе находится Иркутский научный центр Сибирского отделения РАН, университет и около десятка различных вузов. В Иркутске работают 4-е театра, цирк, два музея, есть архитектурные памятники. На окраине города находится курорт Ангара.
Евреи в Иркутске, численность по годам
В России еще со времен Николая I существовал официальный запрет на выезд евреев за определенную территорию (так называемая "Черта"). Сибирь принадлежала к "запретным" на въезд евреев зонам. Тем не менее, численность иудеев в Сибири все время росла.
Численность евреев в Иркутске по годам
1. Год. 2. Все население Иркутска. 3. Евреи Иркутской губернии (области). 4. Евреи Иркутска. 5. Процент евреев среди всего населения Иркутска
1860 19869 - 242 1,70
1863 27989 871 283 1,01
1870 31846 - 399 1,30
1873 31873 - 561 1,76
1875 31505 - 1008 3,10
1879 38000 2878 1401 2,89
1883 44360 - 1400 3,16
1889 47403 - 1320 2,80
1893 46000 - 3500 7,60
1897 51473 7480 3609 7,01
1905 - - 4836 6,10
1909 108060 - 6169 5,70
1910 - - 5072 6,70
1923 99000 9083 7896 8,90
1926 - - 7164 7,30
1939 250000 - 7100 2,84
1959 366000 10313 - -
1970 451000 8029 5243 1,16
1979 550000 6645 4462 0,81
1989 622000 4796 - -
2005 583000 - - -
2008 575800 - - -
2009 579268 - Ок.2000 0,34
Авторы фундаментального исследования «Евреи в Иркутске» Войтинский и Горнштейн утверждали, что первые евреи появились в Сибири еще в XVII веке, когда еще не существовало ограничительных законов. Они могли быть в составе казацких отрядов и «вольных ватаг», в числе свободных торговых людей, искавших удачу в «новых землях». Это были единицы, затерянные среди иноверного населения. «До второй половины 18 века нигде от Урала до Великого океана не наметилось даже в зачаточной форме еврейской общинной жизни. В то время, по-видимому, не было в Сибири ни еврейских школ, ни молитвенных домов, ни отдельных еврейских кладбищ» (В. и Г., с.43). Это был начальный период колонизации Сибири, государство было заинтересовано в возможно быстром заселении вновь приобретенных территорий, поэтому переселенцы рассеивались незначительными кучками по огромным пространствам сразу. По мере пополнения населения, увеличивалось и количество евреев. Наметилось стягивание евреев в определенные населенные пункты: вновь прибывавшие в край евреи старались селиться там, где уже были еврейские семейства. В целом ряде местностей Сибири стали самопроизвольно складываться еврейские общины.
Существовавшие законы запрещали лицам еврейской национальности проживать в «Черте» в сельской местности, потому, волей-неволей, они вынуждены были жить в городах. Чиновники в Сибири старались не допускать большой скученности евреев в одном населенном пункте, а потому приписаны иудеи были маленькими группами по обширной территории Сибири, а вот селились они только поближе друг к другу, нарушая установленные законы. Сибирь они называли "краем меда и молока", так как здесь были отличные перспективы для торговли и предпринимательства, а также почти не чувствовались антисемитские настроения. Евреи всеми путями пытались попасть в Сибирь, используя фиктивные справки, дипломы, даже принимая православие и совершая преступления, за которые их ссылали в Сибирь.
С середины 18 века – еврейское население пополняется за счет ссыльных, в это время появляются колонии в Зиме, Тельме, Кимельтее, Кутулике, Куйтуне. Кроме этих мест в конце 18 – начале 19 в. евреи жили также в Оекской волости (там существовало еврейское кладбище), в Кутулике Балаганского уезда, в Илге Иркутского уезда, в Куйтуне Нижнеудинского уезда, в Зуе в 23 верст от Иркутска, в Бажее около Бельской (сохранилось еврейское кладбище), в селах Знаменском и Нижеслободском, в городе Нижнеудинске. Эти-то ссыльные иудеи затем и попали в Иркутск.
В книге «Евреи в Иркутске» называется имя родоначальника иркутской общины – это некто Ферштер, прибывший в Иркутск с семьей и «покормежным паспортом» в 1818 году. «Израиль Ферштер с семьей принял участие в создании первой общинной ячейки в городе. Ферштер является старейшим по времени прибытия в Иркутск. В этом смысле правильно считать его «первым евреем» в Иркутске».
В 1827 семья Давыдовых получила право в течение 3 лет заниматься винокурением на местных винокуренных заводах (с них была взята подписка не склонять никого в иудейскую веру).
Вслед за «первым евреем» в городе появились Герш Симхович Ерманович, Янкель Эппельройт, Пинхас Элькин, Урья Мошкович, Лев Файвушев Флеев и др. Они составили первую «ячейку», но обычно миньян не собирался, поэтому приходилось приглашать на моления единоверцев из местного батальона военных кантонистов.
К концу 50-х годов число евреев в Иркутске заметно возросло, вышли из казарм евреи-кантонисты, а в 60-х годах получили право повсеместного жительства евреи, отбывшие военную службу по рекрутскому уставу. Многие из них переселились в Иркутск и оказались родоначальниками целого ряда крепких и плодовитых еврейских семейств. Стягивались в город и евреи-ссыльные. Автор «Хроники», прибыв в город в 1858 г., застал здесь семейства Моисея Ильича Илермана, Якова Осиповича Маркевича, Цалка Зелека Галперова, Соломона Абрамовича Галперова, Моисея Галперова, Лейба Ферштера, Киво. Иркутск сделался своего рода религиозным центром для евреев, живущих во всех окрестных селах, деревнях и городах.
В дальнейшем еврейская община Иркутска пополнялась преимущественно за счет ссыльных и каторжан, а также переселенцев, отставных николаевский солдат, участников русско-японской войны 1904-05 гг., во время 1-й мировой войны – за счет беженцев. Основу диаспоры составляли также евреи, получившие право на повсеместное проживание в пределах российской империи - купцы первой гильдии, мастера, ремесленники, евреи, имеющие высшее образование и ученые степени т.п.
К 1860 г. количество евреев в Иркутске увеличилось до 300 человек, и они составили около 1% от всего населения города. В это время в других городах Иркутской губернии жило всего 50 евреев, а в селах и деревнях 538, общее же число евреев по губернии было в 1863 году – 871 человек.
В 70-х годах число евреев в Иркутске быстро возрастает. По данным специальной еврейской переписи 1875 года в городе оказалось 201 еврейское семейство и, кроме того, 61 человек одиноких людей (прислуга, подмастерья, приказчики), а всего 542 мужчины и 457 женщин, или 999 человек.
В 1877 г. в Иркутске насчитывалось 55 семейств постоянной оседлости (20 купцов и 32 мещанина) и 148 семейств не местной оседлости. В собственности евреев было 55 домов.
В 1880-х - численность еврейской диаспоры в Иркутске составляла более тысячи человек. В среде иркутского купечества было 84 еврея, им принадлежало 128 доходных домов. К наиболее богатым и уважаемым предпринимателям можно отнести семьи Лейбовичей, Файнбергов, Юцисов, Цукасовых.Иркутский летописец Н.С. Романов отразил в своих записях следующее: "На 1 января (1882 г.) в Иркутске состояло недвижимых имуществ, принадлежащих лицам еврейского вероисповедания, по 1-й части (имеются в виду участки, на которые был поделен город для предупреждения пожаров) - 16, по 2-й - 41, по 3-й - 56, всего 113; из них 15-ю имуществами владеют евреи, принявшие православие".
В начале 20 века евреи составляли уже 10% населения Иркутска. Еврейская община в Иркутске была второй по численности конфессиальной и третьей этнической группой населения города.
В 1909 году в 100-тысячном Иркутске евреев было 6169 человек (порядка 6% населения города). Но это – официальная статистика, в действительности их было значительно больше. Периодически в Иркутской губернии производили переписи населения, в результате которых выселялись целые семейства евреев с их привычного места жительства. Приходилось или не попадаться на глаза властям, или по несколько раз в год менять квартиры. Приступы антисемитизма накатывали на иркутских чиновников в периоды общественных волнений. В начале 20 века было совершено несколько депортаций евреев из Иркутска, так как они считались инициаторами общественных беспорядков и пропагандистами революционных настроений.
В 1912 г. евреям принадлежало в городе 220 недвижимых имуществ. Евреи, преимущественно, владели домами в центре города – это были дорогие каменные дома, а не деревянные постройки. Евреям принадлежало 17% домов стоимостью свыше 100 тыс.руб., т.е. наиболее ценных и крупных зданий в городе. Часть евреев владела несколькими домами, и использовала их, как доходные дома. В основной массе евреи проживали в районе Саломатовской (теперь - К. Либкнехта) улицы. Рядом с синагогой, располагались, преимущественно, усадьбы евреев.
В 1926 г. в Иркутском округе жили 9083 еврея. После этого года количество евреев и их доля в общем числе жителей города неуклонно снижались. Иркутск перестал быть местом, притягательным для жизни евреев. Из истории нашей семьи, родственников и знакомых, известно, что многие переселялись в западные районы России, особенно в Москву и Ленинград.
С разрешением выезда евреев в Израиль в 1990-2000-е годы из Иркутска выехали: в 1996 г. - 186 человек, в 1997 г. — 481, в 1998 г. — 451, в 1999 г. — 1748, в 2000 г. — 905, в 2001 г. — 607, в 2002 г. — 409, в 2003 г. — 282 человека. В настоящее время в Иркутске проживает около 2000 евреев.
Портрет сибирского еврея
Из кого же в те времена – в середине XIX и начале XX века – формировалась одна из самых крупных еврейских общин в Сибири?
Основная масса диаспоры составилась в основном из ссыльных и каторжных. На втором месте стоят потомки николаевских солдат и кантонистов, т.е. людей, прибывших в Сибирь тоже не по доброй воле. Незначительное меньшинство составляют евреи, добровольно пришедшие в Сибирь, получившие право на повсеместное проживание в пределах Российской империи. Это были и купцы, и ремесленники, и люди с высшим образованием и учеными степенями и т.п., а также николаевские солдаты. Все это сформировалось в совершенно особый тип еврейского сообщества, известный как "Сибирские евреи".
Итак, предки большей части иркутских евреев пришли в Сибирь не по своей воле. Первоначальным местом водворения всех или почти всех их были деревни и села (а не города). В дальнейшем место жительства их менялось, из деревень и сел они перебирались в города. Как природные горожане, не приспособленные к условиям деревенской жизни, евреи стремились вернуться в привычную для них городскую обстановку. Дети ссыльных евреев оказывались крестьянами и мещанами. Внуки записывались в купцы. А наиболее энергичные и предприимчивые из ссыльных выходили в купцы уже в первом поколении.
Если первоначально иркутяне занимались преимущественно мелкой торговлей и ремеслами, то на рубеже XIX и XX веков самая крупная община Восточной Сибири стала торгово-предпринимательской, значительно выросло число служащих, интеллигенции, высококлассных специалистов и лиц творческих профессий. Уже перепись 1897 г. обнаружила среди евреев Иркутской губернии довольно высокий % грамотности – 41% среди мужчин и 26% среди женщин, тогда как среди всего населения грамотных мужчин было 19%, а женщин 6%. В 1913 году евреи составляли до 40% дипломированных иркутских медиков!
Основным занятием иркутской колонии стала торговля во всех ее видах и проявлениях. Евреи, составляя менее десятой части населения города, играли гораздо более заметную роль в основной отрасли региональной экономики. В 19 - начале 20 вв. евреи занимались финансовой и торговой деятельностью, добычей золота и других ископаемых, а также ремеслами. В 1913 г. в Иркутске было всего 148 купцов: 1-й гильдии - 22 и 2-й гильдии -126, среди них евреев было 84 человека – соответственно, 17 и 67.
Евреи много сделали для развития золотодобычи в Сибири. Евреи получили свободный доступ в сибирскую золотопромышленность лишь в 1870. К середине 70-х среди золотопромышленников появились евреи – Хейсин, Лейбовичи, Домбровские, Патушинские, Мильштейн, Вульфович, Кальманович, Шепелевич, Фризер, Риф, Новомейские и др. После запрета 1893 г. евреям заниматься золотодобычей вне мест их постоянной приписки, они вновь переключились на торговлю с приисками. Особо необходимо отметить деятельность петербуржца барона Г.О.Гинзбурга, создавшего Ленское золотопромышленное Товарищество (Лензолото), которое сосредоточило в своих руках большую часть добычи золота в Приленском крае. Он привлек крупные капиталы, в том числе деньги иностранных евреев.
Евреи составляли основной костяк иркутского купечества. Их численность среди иркутского купечества в разные годы варьировала от 19% до 64%, а среди наиболее богатых предпринимателей, купцов первой гильдии, доходила до 81%. Они составляли до 50% гильдейского купечества, контролировали четверть торгового оборота, владели 16% городской недвижимости.
Среди наиболее видных еврейских предпринимателей были Я.С.Домбровский, Р.С. и С.С. Кальмееры, Л.О. и Л.С. Лейбовичи, Я.Г., Л.Г. и Б.Г. Патушинские, И.М. Файнберг, Я.Д. Фризер и др.. Евреи активно участвовали в деятельности различных благотворительных и культурно-просветительских обществ, сотрудничали с Восточно-Сибирским отделением Русского географического общества.
Еврейскому купечеству принадлежала большая часть магазинов и усадьб города, составляющих сейчас архитектурную гордость Иркутска. Вот только несколько достопримечательностей: дом известного купца Д. М. Кузнеца, благотворителя, мецената, образованнейшего человека, дом Файнберга, сейчас в нем располагается отдел редких книг библиотеки им. И. И. Молчанова-Сибирского, торговые магазины по улице Большой (ныне - Карла Маркса), принадлежавшие известному меценату и благотворителю С. Кальмеееру (здание магазина "Елена", швейной фабрики "Вид"), здание магазина "Сапожок", принадлежавшее Марии Цукасовой", здание Иркутской типографии и многие другие постройки.
Кроме торговли, евреи играли заметную роль в промышленности Иркутска и губернии. Им принадлежало почти все мыловаренное производство города, первым мыловаром был еврей Ливенберг. Первый дрожжевой завод и первое производство минеральных вод в Иркутске были открыты Перцелем. Евреям принадлежали три четверти краскотерочных заводов Иркутска. Было много евреев ремесленников: портных, башмачников, слесарей, ювелиров, часовщиков, шапочников, чулочников и т.д., а с появлением фотографии, большинство иркутских фотографов были евреями.
Сибирь внесла свои коррективы в психологию и внешность еврея. Экономическая специализация сибирских евреев, их торговля, посредническая деятельность, постоянные контакты с нееврейским населением, удаленность от черты оседлости, способствовали их национальному обезличиванию. "Еврей перестал быть набожным, редко ходил в молельню, торговал по субботам и праздникам, постов не соблюдал, он гостеприимен, охотно жертвовал на богоугодные заведения". С.Максимов пишет: «Евреи в Сибири одеваются по-русски… Старики говорят по-польски и по-русски; поколение, народившееся в Сибири, не знает польского и довольно сильно в русском. Третье поколение забывает и еврейский язык и даже дома говорит по-русски…. Обычаями отцовской веры охотно пренебрегают». Сибирские евреи носили в основном русские фамилии, и нисколько не отличались по костюму от русского населения. При всем этом, однако, сибирский еврей упорно добивался, чтобы "его мальчик знал, что-нибудь по-еврейски", крепко держался общинной солидарности. Религия уже не определяет всю их жизнь, как это было в черте оседлости, но значительная часть евреев видела в иудаизме, синагоге и общине единственную гарантию сохранения своей культуры и национальной самобытности.
Отличительной чертой еврея-сибиряка являлось чувство человеческого достоинства, отсутствие высокомерия, открытость, достойное осознание своей принадлежности к еврейской нации. Не последнюю роль в этом, по-видимому, сыграл довольно долгий период приобщения евреев к производительному земледельческому труду, а также особый характер сибирских промыслов. С христианским населением у евреев сложились добрые отношения, однако, смешанные браки и переход в христианство были весьма редки.
Среди иркутских евреев отмечается высокая степень образованности, по данным переписи 1897 процент грамотных среди евреев значительно превышает средние показатели. Дети иркутских евреев посещали не только частные еврейские училища и школы, но и составляли большой процент в общегородских учебных заведениях. Так, в 1910 среди учеников Иркутской гимназии – 7,3% евреев, в Иркутском коммерческом училище – 37,4%, в частных женских гимназиях – 19,5%. Высокий уровень образованности привел к росту численности еврейской интеллигенции – врачей, музыкантов, юристов.
Таким образом, костяк Иркутского еврейского общества составили люди образованные, предприниматели, вольнодумцы и профессионалы в своем деле. Можно сказать, что в Сибирь, в частности, в Иркутск стекался цвет еврейского общества тогдашней России.
Сформировался совершенно особый тип еврейского общества, так называемый "Сибирский еврей". Эти люди уже не отождествляли себя только с иудеями средней полосы России, они гордо говорили: "Мы не рассейские, не навозные (завезенные). Мы - сибиряки". Здесь они чувствовали себя свободнее и полноправно общались с представителями других национальностей. И вместе с тем свято хранили обычаи своей веры.
Представление о подобном своеобразии окончательно сложилось в начале XX в. Ю. Островский посвятил этой проблеме специальную монографию "Сибирские евреи", где в частности говорится: "С течением времени и под влиянием местных условий образовалась в Сибири своеобразная группа евреев, с совершенно иным складом жизни, создался особый тип евреев - сибирских евреев. Такая незначительная группа евреев, разбросанная по обширной территории, среди многомиллионного русского и инородческого населения, не могла, конечно, не поддаться влиянию окружающей среды, и, естественно, она переняла у нее немало местных обычаев и нравов. Этой внешней ассимиляции способствовала также отдаленность означенных групп от своих единоверцев в Европейской России и невозможность вследствие действующих ограничительных законов получать от них культурные силы, хотя бы в виде учителей и раввинов. Но, теряя постепенно свои прежние черты, евреи в Сибири все же строго придерживаются религиозных традиций и верований своих отцов".
Досинагогальный период общины. Я.С. Домбровский
История создания иркутской религиозной общины довольно подробно рассматривается В.С. Войтинским и А.Я. Горнштейном. Еврейская община в Иркутске сформировалась в 1860-80-х гг. и самым тесным образом связана с именем купца Якова Савельевича Домбровского, которому в 1859 г. было разрешено поселиться в Иркутске.
«Вскоре по приезде в Иркутск, куда он прибыл не только со своим семейством, но и со своим резакой, Евсеем Иосифовичем Рябкиным, Домбровский нанял дом специально под молельню. А так как постоянной молельни тогда в Иркутске не было, то все стали собираться к Домбровскому для молений, тем более, что, благодаря увеличивающемуся еврейскому населению, «миньён» составлялся легко. Вскоре для молений стали собираться и по нескольку десятков» (с. 206-207). «Видимо, в период 60-х годов евреи пользовались только молельным домом Домбровского, упоминаний о других домах не обнаружено» (Гаращенко, 1992). Но часто богослужения проходили также в собственном доме Я.С., что вызывало нарекания со стороны властей, и вскоре они были запрещены распоряжением генерал-губернатора.
Яков Савельевич не только нашел молельный дом, но и обеспечил помещение под богадельню для немощных стариков и больных, купил дом по ул. 1-й Солдатской для еврейского училища «Талмуд Тора», где начал нелегально обучать детей Торе. Это все продолжалось на протяжении более 20 лет, до постройки официальной синагоги в 1881.
Справка. Резник Евсей Рябкин прослужил в общине 30 лет.
В середине 19 в. еврейское население Иркутска едва составляло 1% от общего числа жителей города (в 1863 г из 27989 жителей – 283 еврея), их социальный статус был низким. У истоков общины были собиравшиеся с 30-х гг. XIX в. так называемые "солдатские миньяны" из николаевских солдат и кантонистов, составлявших некоторое время большинство в еврейском населении города. Появление же в их среде человека зажиточного, несравнимо лучше образованного и влиятельного, не могло не выдвинуть Якова Савельевича на первый план, поставить во главе складывающейся в этот период иркутской еврейской общины.
«Нужно отметить, что Иркутская еврейская община почти с самого начала ее зарождения была неоднородна по своему социальному составу, она делилась на две враждующие между собой группы: - «солдатскую, состоящую из малоимущих потомков солдат из евреев, и «купеческо-мещанскую» (Гаращенко, 1992).
Хорошо известно, насколько велико было влияние Якова Савельевича на иркутских евреев, значительна его роль в создании и оформлении еврейской общины в Иркутске. «Это первый по-настоящему богатый иркутский еврей – и первый, кто вошел в городскую элиту» (Владимир Рабинович). «Он был образованным человеком, хорошо знал обряды, толковал Тору и разбирался в Талмуде» (Владимир Рабинович).
«Иркутские евреи встретили Домбровского с распростертыми объятиями и окружили его большим почетом и уважением. Авторитет человека, знающего основательно все обряды еврейской религии и их смысл, основательно знакомого с еврейским вероучением, как мы сказали, не мог не стоять весьма высоко среди тогдашних иркутских евреев сплошь религиозных и в то же время искренне сознающих себя «амей-гоорацим» (невеждами). А Я.С. соединил в себе с этими знаниями авторитет человека, «который все может» (с. 206).
Я.С.Домбровский был сторонником глубокого изучения духовных сочинений, в первую очередь, Торы и Талмуда, а не приверженцем веры через молитвы и строгое соблюдение обрядности, чего придерживались хасиды. Фанатичная приверженность к обрядности приводила к бессмысленным жертвам. Например, еврейки во время омовения водой должны были использовать только свежую проточную воду, и нагревать ее не позволялось. В итоге подобные ритуальные процедуры приводили к болезням, а случалось – и к смерти. «Домбровский, оставаясь сам безусловно религиозным и верующим человеком, вел борьбу с такого рода фанатизмом. Он же не только боролся, но и настаивал на отмене бритья головы у девушек, выходящих замуж» (с. 211).
«Увеличивающееся еврейское население нуждалось и во внешней урегулированности своей жизни. Евреями, окончившими каторгу или приписавшимися куда-либо на поселение, власти переставали интересоваться. Это объяснялось не «легкомыслием» тогдашней сибирской администрации, а тем обстоятельством, что евреи еще не успели к началу 60-х годов, придти в соприкосновение с различными сторонами тогдашней общественности: они еще не учились и не записывались в купцы. А когда со времени приезда Домбровского население не только увеличилось, но быстро и энергично было вовлечено в водоворот экономической жизни, явилась потребность и в особой регистрации. И Я.С. Домбровский впервые, по собственной инициативе, стал вести книги о рождающихся, бракосочетающихся и умирающих.
Копии с записей в его книгах заменяли евреям метрические свидетельства. Кто знает, какой больной вопрос и по сию пору у евреев эта регистрация рождения и смерти, тот поймет, какую неоценимую услугу оказал этим Я.С. своим единоверцам. И теперь еще в Иркутске много таких евреев, которые по метрическим свидетельствам, выданным Домбровским, учились, вступали в брак…» (с. 207).
В течение почти 20 лет Домбровский возглавлял иркутскую еврейскую общину, вел по собственной инициативе метрические книги евреев Иркутска. Однако его взаимоотношения с общиной складывались далеко неоднозначно.
«Все, казалось, сулило, что молодая еврейская община организуется, укрепится, заживет своей жизнью, удовлетворяя посильно свои нужды. Но случилось иное. Не успевшая еще окончательно сорганизоваться община раскололась на два враждебных лагеря. На одной стороне стали все «вольные», т.е. не побывавшие в казармах, с Я.С.Домбровским во главе, а на другой — еврейские «служилые люди», т.е. бывшие кантонисты и николаевские солдаты. Вражда была долгая, упорная и даже… с кровопролитием. Один был в Иркутске человек, который мог бы своим авторитетом предупредить эту рознь, это Я.С.Домбровский. Но на деле он оказался источником распри. Он совершенно не способен был подняться до понимания психологии своих общинников - солдат и кантонистов. Он предстал перед ними не только, как просвещеннейший и авторитетнейший, но и как кагальный староста со всеми его неприятными замашками властвующего, третирующего их как невежд, недостойных восточной стены храма…» (с. 207-208). Его требования безусловного подчинения вызвали недовольство иркутских евреев, и, прежде всего, солдат, которые отделились от общины и образовали собственную общину. Даже самые лучшие реформы, которые он проводил в общине, благодаря его способам действия и форме, в которую эти реформы облекались, встречали противодействие. Горячие общинники, евреи-солдаты не могли мириться с тем, что их постоянно оттирают на задний план. Они добивались сначала только равных прав в общине, а когда им беспрерывно указывали, что они невежды, «гаамей гоорацим», они сами заняли положение нападающей стороны, ибо они в действительности и на себя смотрели, как на привилегированных членов общины, имеющих особые заслуги перед общиной и перед еврейством» (с.213-214).
К концу 70-х годов Я.С. Домбровский, этот видимый для одной стороны виновник конфликта, уже значительно состарился и сходил со сцены. Он оставался еще львом иркутского еврейского общества, но старым и умирающим львом.
